Азов отказался от нацистских символов, дабы лишить российскую пропаганду информационного козыря. Об этом с восторгом сообщает лондонская The Times, видя в этом позитивные перемены и очередную информационную победу над Кремлем. Нет больше символов, значит и говорить не о чем. Шах и мат вам, Путин! Заврались! Ну, как бы так.
Между тем, речь, как вы сами понимаете, идёт вовсе не о пересмотре идеологии данного подразделения МВД, возникшего вследствие слияния парамилитаристских неонацистских группировок, футбольных фанатов и полицейских силовых структур. Азов и азовцы как стояли на идеологии расизма, так и стоят. Как и созданные на основе Азова политические и вспомогательные структуры — Гражданский Корпус и Национальные Дружины. Дело ни в коем случае не в осознании ошибок, и тем более не в осуждении расизма и нацизма. Просто следовало нейтрализовать определенный аргумент. И это сделано: официально. Татуировки, разумеется, никто выводить не будет.
Все это, конечно же, не стоило бы выеденного яйца, не схватись за эту тему мировая пресса с таким остервенением: «Вот видите — Путин врет! А они даже символы убрали»! И тут-то и таится самое интересное. Как бы получается, что главной проблемой становится уже не то, что украинские военные и полицейские силы кишат неадекватами, чьи головы — нацистская помойка, что именно таким людям в Украине дано право на ношение оружие и осуществление насилия, а что это все может стать аргументом для врага. А так, как говорил об Азове президент Зеленский: «Азов такой, какой есть, и он защищает Украину».
Не буду спрашивать у гаранта, почему именно такие люди хотят защищать Украину. Известно, что люди ультраправых взглядов всегда пытаются защищать свою страну от разных напастей, и прежде всего неправильных сограждан: от левых космополитов, всевозможных меньшинств, разнообразных врагов и предателей, и, разумеется, заграницы, вечно строящей козни. Одним англичанка гадит, другим Путин, а третих вечно беспокоит расчесанный Гондурас. Да и Украина в ее нынешнем виде — это их завоевание. Это они ее сделали такой, победив на Майдане полицию старого образца — полицию, которая была вне идеологии, а с врагами не боролась, но защищая их интересы, обеспечивала гражданам рабочие места. Патриоты ведь трудоустраивают в основном в армию, а туда, как показало массовое бегство из страны наших сограждан, хотят не только лишь все.
Но я не об этом. Тут интересен феномен западной прессы, отказывающейся видеть разницу между обоснованной тактикой информационной борьбы, сменой символики и пересмотром идеологии. Вероятно, суть всего этого сводится к тому, что после попадания в плен более чем тысячи азовцев, Россия получает сильный информационный аргумент. Ибо сколько ни высмеивай Кремль с его «денацификацией», сколько не блокируй в интернете ресурсы, аффилированные с правительством РФ, а фотографии татуированных с ног до головы свастиками «героев Мариуполя» полностью вытеснить не удастся. А значит и обыватель начнёт тихо перешептываться по кухням и социальным сетям. И чем больше помощи Запад будет оказывать Украине, чем глубже он будет втягиваться в украинский конфликт, и чем больше будет страдать от кризиса мировая экономика, тем жестче перед западным человеком будет стоять вопрос о том, почему ради вот этого татуированного свастиками украинского психопата он платит вдвое дороже за литр бензина? Вот и приходится заранее готовить смешные отмазки. Весьма неумело. Ибо своего Арестовича у Запада нет.
