Когда писатель создаёт роман-антиутопию, последнее дело считать, что он в самом деле хотел бы увидеть её воплощение. Скорее, он предлагает современному ему обществу взглянуть на действительные тенденции, ужаснуться и постараться не допустить их развития в картину, подобную описанной. Чем больше писательский талант, тем точнее его попадание и тем больнее узнавание читателя. Владимир Сорокин, безусловно, талантлив. Гротеск и гиньоль его текстов о России на поверку оказываются реалистичнее аналитических отчётов, а их чтение знакомит с духом эпохи, как прошедшей, так и наступающей. Если бы в начале десятых годов некий иностранец захотел ознакомиться с мироощущением жителя России, ему бы стоило прочитать Сорокина, и это бы покрыло периоды от позднесоветского до нынешнего позднего путинизма. По той же причине в Украине его творчество не было особенно популярно и использовалось чаще всего для того, чтобы дразнить северных соседей в интернете. Однако Украина происходит из того же советского корня, что и страна, описанная Сорокиным, а значит, его творчество актуально и для нас, и для Прибалтики и даже для Узбекистана с остальной Средней Азией, несмотря на внешние косметические различия. В конце-концов, разве не сорокинщина – доказывать, что ты имеешь право на гражданство какой-нибудь Латвии, когда три твоих поколения родились и выросли в этой стране только потому, что они были русские (или украинцы – для Прибалтики нет разницы для фамилий на –ов или на –чук).
Но это Прибалтика, там русскую лягушку варят медленно уже тридцать лет, а значит, семейные драмы остаются без артиллерийского аккомпанемента. Другое дело у нас, где лягушку сперва как бы и не трогали, но внезапно перевели рубильник в такой режим, когда уже трудно сказать, собираются её варить, тушить или зажарить до состояния well-done. Ведь это только в учебнике лягушка выпрыгивает из кипятка, а на практике достаточно её оглушить, а дальше хоть на угли кидай, а уж возврат Херсона это последний удар по её темечку. Что же в нём такого?
Журналисты-алармисты вроде нас тоже иногда пишут статьи с прогнозами, исполнения которых они не хотят. К сожалению, реальность не всегда так благосклонна. Ожидаемые ужасы таки наступают, хотя обычно не так быстро и в другой, сглаженной форме. Однако, деоккупация Херсона в значительной мере порадовала тем, что она не оправдала мрачных ожиданий. По сути, российская армия сделала в Херсоне то, что в Мариуполе не сделала украинская – организовала эвакуацию и ушла в виду невозможности обороны.
Мы приводили статью из Экономиста о доктрине войны в городах, разрабатываемый в НАТО. При известных бонусах для армий эта доктрина имеет своим побочным свойством то, что она оставляет руины и уносит много мирных жизней. Дело не в случайных жертвах обстрелов, хотя их количество сравнимо с потерями солдат, в сверхсмертности среди беженцев. Когда стали приходить сообщения о том, что россияне вывозят из Херсона людей и возводят укрепления, превращая город в крепость, мы с горечью ожидали разрушения города подобно Мариуполю. Тем более, что стратегия войны в городах лучше всего работает, если город чужой и вам его не жалко, а как бы россияне не врали себе, что после как бы референдумов Херсон вошёл в состав РФ, своим этот регион для них не стал. Слава богу, они решили не превращать его в пожарище, а вывели войска и провели какую-никакую эвакуацию. Разумеется, это никоим образом не оправдывает то, что они там вообще оказались.
Вообще, даже с точки зрения кремлёвского нарратива, эту войну не оправдывает вообще ничто. «Демилитаризация» Украины – это не раздувание армии до миллиона и широкие поставки Хаймерсов, Джавелинов и прочих приборов с модными названиями, не говоря уж о передаче всего старого арсенала Варшавского договора. «Защита Донбасса» — это не тотальное разрушение донбасских городов и бомбардировки аж по самый Белгород. А уж «денацификация» пришла такая, что русских здесь скоро как понятия не останется, о чём прямо заявил глава СНБО Данилов, а уже идущий массовый снос памятников Пушкину подтверждают его слова на практике. Впрочем, давно пора понять, что интересы русских в Украине часто не только не совпадают с интересами Москвы, а и прямо им противоположны. Отдавая Херсон без боя ради сохранения сил и фиксации нового статус-кво Россия обрекла русских в Украине на репрессии несопоставимые с тем, что мы видели пресловутые восемь лет. Нужно иметь вместо головы помойное ведро, чтобы отрицать – сложившаяся ситуация обязательно будет использована радикалами для окончательного решения русского вопроса. А триумф по поводу возвращения областного центра заглушит любые крики и визги.
Позорные столбы за томик Пушкина, увольнение за недостаточное рвение в целовании священной сокиры, лишение гражданства за критику США, покаяния за неправильную кровь каждое 24-е февраля станут обязательными. Необходимость, запинаясь, говорить на неродном языке даже у себя на кухне – это именно и есть «норма» из романа Сорокина. Если кто забыл, это обязательное поедание фекалий для подтверждения преданности тоталитарному державному монстру. Учитывая, что «русский» стал синонимом «нелояльности», это придётся делать всем, ибо всякий недовольный сразу будет объявляться или русским, или агентом Кремля. В общем, переводите Сорокина на украинский.
