Приговоренный 4 августа к 19 годам в колонии особого режима, признанный Западом лидер российской оппозиции Алексей Навальный, выступил с программным заявлением, в котором признается в ненависти к российским политическим деятелям, давно признанным в РФ иконами демократии, а также к другим нынешним оппонентам российской власти, таким как Ксения Собчак и Алексей Венедиктов.
«Ненавижу все руководство России, имевшее в 91-м (после путча) и в 93-м (после расстрела парламента) абсолютную полноту власти и даже не попытавшееся делать очевидные демократические реформы, — пишет Навальный. – (…) Это не с Путиным в 2011-м, а с Ельциным, Чубайсом, олигархами и всей комсомольско-партийной бандой, называвшей себя «демократами», мы в 1994-м пошли не в Европу, а в Среднюю Азию. Обменяли наше европейское будущее на виллы «Тани и Вали» на «острове миллионеров» Сен-Барт. И когда пресловутые путинские КГБшники/ФСБшники получили свободный доступ к политическим постам, им и делать ничего не пришлось. Просто оглядеться и с удивлением воскликнуть: а что, так можно было? И если правила игры такие, что можно красть, врать, фальсифицировать, цензурировать, а все суды под нашим контролем, то мы тут, считай, неплохо развернемся».
Затем российский заключенный номер один говорит о том, что именно фальсификации выборов и строительство судебной вертикали привели к нынешнему положению вещей в России и выражает уверенность в том, что никакие реальные перемены к лучшему невозможны, пока в российской оппозиции подавляющее большинство не будут составлять те люди, которые «ни при каких условиях не принимают поддельные выборы, неправильный суд и коррупцию».
При всей неоднозначности политической позиции Алексея Навального и корректности оценки его влияния на российское общество, невозможно не согласиться с ним в том, что компромиссы в угоду «реальной политике» — «кое-где выборы надо отменить или подделать («а то выберут экстремистов»), подкупать журналистов — это нормально («мы никому не платим, просто попросили знакомого олигарха купить этот телеканал»), суды лучше подержать на крючке («а то подкупят судей и присяжных»), кадровую основу власти менять нельзя («они же профессионалы, не с улицы же нам людей набирать»), и так далее, и так далее — приводят не к укреплению государства и демократических институтов, а к его ослаблению и нарастанию тоталитарных тенденций, в каком бы обличье они ни представлялись перед гражданами.
И в этом смысле уместно в очередной раз вспомнить пресловутый «третий тур» президентских выборов 2004 года, когда фактическая победа Виктора Януковича была дезавуирована в Верховном суде Украины с помощью юридического крючкотворства, прикрывавшего закулисные договоренности политиков. Именно с этого момента законы Украины каждый раз падали под натиском «реальной политики», укреплявшей позиции тех или иных политических деятелей и ослаблявшей государственные институты. Под видом «интересов избирателей» продвигались и воплощались в законы абсурдные для этих интересов идеи, разрушались устойчивые политические образования и создавались нелепые гибриды, сочетавшие в себе противоречащие друг другу социальные и экономические ценности, главы государства выбирались не по реальным предпочтениям избирателей, а по спровоцированным политтехнологами «приколам», что привело Украину не только к деградации всех государственных и общественных институтов, но и к кровопролитной войне.
Конечно, пути и госустройство Украины и России сильно отличаются – и в этическом, и в геополитическом плане, но опыт российского зека номер один, осознавшего свои ошибки и подлости коллег по оппозиции после «сталинского» приговора, представляется важным и для украинских политиков и активистов – сиюминутная польза и выгодный союз с приятными людьми приводит не только к разрушению собственной жизни, но и к катастрофе для страны.
