Владимир Путин не приехал на саммит ОДКБ в Душанбе. Ушёл на самоизоляцию, типа. То ли Спутник оказался такой же безпонтовой фигней как Новичок, то ли просто побоялся — кто его знает, что может случиться там в Душанбе. А возможно, он просто не хотел давать личных гарантий партнерам. Слишком уж патовой для РФ оказалась ситуация. Как бы там ни было, президент РФ нашёл повод уклониться от поездки в Таджикистан неспроста.
Очевидно, что главной темой встречи должна была стать ситуация в Афганистане, где «позорное», как утверждали ещё совсем недавно, бегство США все больше напоминает многоходовочку Байдена, ставящую Москву, ещё вчера являвшуюся ключевым игроком среднеазиатского региона, в сложнейшие растяжки, заставляющие выбирать между плохим и очень плохим. Ибо порядок, к которому Кремль привык, и который обеспечивал доминирование Москвы, в одночасье рухнул. России же остались лишь представители среднеазиатских народов, переносящие межгосударственные конфликты и противоречия в российские города, и прежде всего, Москву и Санкт Петербург.
Вот, например, Узбекистан. В период правления бывшего партийного руководителя Ислама Каримова Узбекистан был образцово секулярным государством. Борьба с радикальным исламом распространялась даже на тех, чьи бороды оказывались слишком длинными, а методология этой борьбы была такова, что представители местных организаций вроде Хизб ут-Тахрир жаловались на то, что их членов окунали во время допросов в кипяток.
Между тем, после смерти основателя независимого Узбекистана и приходом к власти Шавката Мирзиоева религия стала обретать свойственный постсоветским государствам статус важного консервативного института, призванного оправдать беспрецедентное социальное неравенство и вытекающее из него бесправия подавляющего большинства. И когда к власти в Афганистане пришёл Талибан, то в Ташкенте не только решали задачи внешнеполитические, вроде защиты узбекского меньшинства и предотвращения потока беженцев в страну, но и внутренние — в очередной раз показать, что эпоха тотального секуляризма канула в прошлое. Что Узбекистан готов не только гуманитарную помощь в Афганистан отправить, но даже признать его новое правительство, состоящее из бывших боевиков и международных террористов.
И самое страшное, что эта уступка — лишь начало. Ибо по сути, никаких других методов оправдания вопиющей социальной несправедливости у ташкентского режима нет. И что начав прогибаться под Талибан в вопросах дипломатических, Узбекистан со своими спецслужбами во главе попросту сливаются под талибов, планирую также переформатироваться в облегченную версию Талибана. И для Москвы, как вы сами понимаете, это весьма значимая угроза. Ибо мода на радикальный ислам в Узбекистане не сможет не отразиться на узбеках, проживающих в РФ. Узбекистан и раньше сливал в Россию радикальный элемент, а теперь грозит стать ещё и базой для исламистской активности.
В тоже время, заигрывания Ташкента с талибами вызывают резкую негативную реакцию в Душанбе, где вполне аргументированно делаются заявления о геноциде таджиков в Афганистане, а также об участии в этом Исламабада. Дескать, не сами талибы штурмовали мятежную провинцию Панджшер, но использовали пакистанских инструкторов, беспилотных летательных аппаратов, и даже живую силу. Более того, в дома изгнанных из Панджшера таджиков завозят пуштунов из пакистанского Вазиристана. Очевидно, что Душанбе будет всячески склонять Россию к если не военной, то как минимум к дипломатической поддержке. Вот только Ташкент будет этому препятствовать вплоть до угрозы выхода из всех организованных Москвой союзов.
Конфликт Таджикистана и Узбекистана, де-факто геополитический, был бы невозможен ранее. Теперь же идеологические интересы будут толкать Москву к поддержке позиции Душанбе, а геополитические —Ташкента. У Таджикистана фактически нет армии, а Узбекистан сильнейший игрок региона. Тем более, что таджикский национализм сам по себе явление взрывоопасное.
Ибо от защиты от геноцида таджиков Панджшера до разговоров о возвращении Великому Точикистону таджикского города Бухара — один шаг. Президент Таджикистана Эмомали Рахмон готовится передать власть сыну Рустаму Эмомали, и война, как способ обьединить народ вокруг семьи, оказывается более, чем кстати.
Впрочем, спор о праве на Бухару пока сугубо гипотетический, а вот постоянные пограничные конфликты со стрельбой на границе Таджикистана и Киргизии — реальность вполне объективная. Вот, буквально вчера, троих этнических таджиков из числа граждан Киргизстана приговорили к пожизненному заключению за участие в приграничном конфликте. И это тоже мобилизующий таджикское общество фактор. И будет он раскручиваться и далее. И разбираться с ним придётся в рамках того же ОДКБ. И Путину, окажись он на встрече, пришлось бы участвовать в этой разборке. России и без того приходится участвовать в них прямо в Москве — разнимая массовые драки среднеазиатских трудовых мигрантов на почве неподвластной уму местной полиции межнациональной розни. Но одно дело Россия, откуда зачинщиков попросту депортируют, а другое дело ОДКБ. Ибо исключать оттуда кого-либо — вред для самой РФ.
Вдобавок ко всему вышеперечисленному, Узбекистан уже на следующие выходные ждут президентские выборы, а в Киргизстане начали процесс о подготовке государственного переворота. Власть, лишь полгода назад пришедшая путём переворота, уже начала бороться с заговорами против себя. Что определенно настораживает, или, если хотите, обнадёживает со знаком минус. Тем более на фоне крайне напряжённых выборов в России, когда угроза массовых беспорядков уже объявлена главной опасностью для страны, со всей цепочкой эпических сопровождавших подготовку к ним эпических файлов — от катастрофы самолёта Ил 112 и массовых драк мигрантов, до недавнего нападения на отделение полиции в воронежской области с применением взрывного устройства направленного действия и странной гибели главы МЧС — бывшего охранника Путина.
Гибель своего телохранителя, пускай и бывшего, да ещё и накануне выборов — уже сама по себе повод для ухода на самоизоляцию, и желательно в бункер. А уж не ехать в местность, где ежедневно проводятся митинги с требованием войны — так и подавно. Вот только есть в этом всем один момент, полностью перечеркивающий все пресловутое путинское благоразумие: РФ — ключевой игрок в регионе. От ее позиции зависит многое. И если в чрезвычайно сложной нынешней ситуации Москва будет уклоняться от своего лидерства и надеяться на авось, ее роль медиатора возьмёт на себя кто-то другой: Пекин, Анкара, Исламабад, Дели, да хоть тот же Вашингтон, ушедший из Афганистана, но оставшийся в регионе. А уж чем заканчивается для Кремля приход американцев в ее бывшую зону влияния, мы в Киеве знаем не по наслышке.
