Сегодня принято говорить о деолигархизации в сугубо положительном ключе. Уйдет, дескать, эпоха бандитов и самодуров с железной хваткой и платиновыми зубами, разворовавших общенародное имущество и устроивших в стране режим тотального неравенства. Вот только никто не задумывался пока о том, как все это будет хозяйствовать после пресловутой деолигархизации имени дона Голобородько.
А если и задумывались, то даже самые параноидальные сценарии, на которые способно наше сознание, не тянут на нынешнее экономическое самоубийство. Например, самый простой — национализация имени сорока девяти процентов Игоря Валерьевича. А коллег-аллигаторов — под нож. Или контроль со стороны загадочных инвестиционных фондов, где люди в бизнес костюмах без лиц и национальности пилят общенародку. Вместо же этого мы получаем Азовсталь, ибо, как говорил в своем недавнем интервью неонацист Евгений Карась: «Нам весело — нам прикольно убивать и прикольно воевать». А работать — не прикольно, и не весело.
Как весело выглядит повсеместная Азовсталь, можно понять по запросу в Google Images. Именно эти фото и есть лучшая иллюстрация к теме деолигархизации Владимира Зеленского. Как бы неоднозначно бы это не звучало сегодня, но в середине девяностых олигархи оказались для Украины и ее экономики спасательным кругом. Они сменили растерявшихся в новых условиях, умевших управлять процессами, но не торговать красных директоров, и спасли все то, чему логика распада экономики на основе советской инфраструктуры однозначно указывала дорогу на металлолом. И вместе с олигархами оно превращается в хлам.
Возьмём, к примеру, Донбасс как самый разрушенный регион, всего восемь лет назад дававший четверть украинского ВВП. Жизнь региона, нравится нам это или нет, невозможно представить без такой фигуры, как Ринат Ахметов. Точно также, как невозможно его представить без декоммунизированного в Украине Федора Сергеева-Артема. Второй сохранил и модернизировал национализированные предприятия англичанина Джона Хьюза и немца Густава Кармана в условиях тотальных перемен, первый — сберёг и модернизировал в новых условиях акционированные.
В 2014 году на Донбассе начались боевые действия, и весь бизнес и имущество олигарха практически уцелели, в отличии от имущества других, менее гибких и более неудобных власти собственников. Возможности и смекалка Рината Ахметова позволили ему сохранить свои заводы до событий 2022 года. Более того, большинство национализированных властями непризнанных ДНР предприятия СКМ работают и дают работу жителям региона. Правда, объемы производства существенно упали, но, по крайней мере, эти предприятия не были уничтожены.
В 2022 году предприятия группы СКМ, находящиеся на подконтрольной Украине территории Донбасса начали подвергаться обстрелам. Полностью уничтожен мариупольский металлургический комбинат Азовсталь, который считают крупнейшим в Европе. Печальная участь, вероятнее всего, ожидает Авдеевский коксохим и Дружковский машиностроительный заводы. Логистические цепочки между Авдеевским коксохимом и градообразующим предприятием Запорожсталь в Запорожье оборваны. Коксового сырья для запорожских металлургов не будет, и можно сделать вывод, что Запорожсталь также погаснет навсегда — ввиду нерентабельности и высокой себестоимости продукции, вызванной импортным коксом и углем. Конкурент Авдеевского коксохима в Алчевске (территория подконтрольная непризнанной ЛНР) навсегда остановился по причине национализации и блокады со стороны Украины, которая оборвала логистические цепочки и сделала завод просто не нужным и бесперспективным.
Алчевский коксохим входил в бизнес империю другого донецкого олигарха Таруты и его Индустриального Союза Донбасса (ИСД). Бизнес империя Сергея Таруты рухнула. После 2010 года экономические показатели были не очень, а после 2014 и торговой блокады ЛДНР со стороны Украины стали отрицательными. На примере ИСД мы можем спрогнозировать, что та же участь ожидает Метвинвест, куда входят металлургические и угольные предприятия СКМ.
Большевики, национализировавшие имущество европейских капиталистов, не сталкивались с блокадой и ненужностью продукции. Экономика тех лет нуждалась в индустриальном росте, а не искала способов взаимоудушения под предлогом его квотирования и регламентирования в рамках единого глобального управления.
В истории каждого крупного населенного пункта Украины можно привести примеры, когда из-за дележа и разрыва кооперации с Россией были утеряны сотни тысяч рабочих мест. Навсегда утеряны уникальные производства, аналогов которым нет и не было во всем мире. И особенно пострадали от этого индустриальные регионы Юго-Востока, и в первую очередь Донбасс. Например Никитовский ртутный комбинат в Горловке или шахта по добыче охры в Краматорске. В мире не более десятка мест, где бы добывали ртуть таким способом как в Горловке, и в мире всего три шахты, где добывают охру. Никитовский ртутный комбинат и Краматорская охровая шахта прекратили свое существование в независимой Украине.
Константиновский завод Автостекло блистал рубиновыми звездами Кремля. Продукция константиновских стекольщиков встречается абсолютно на всех континентах земного шара, и даже иллюминаторы космических кораблей были сделаны из константиновского стекла. Славянская карандашная фабрика, первая карандашная фабрика в СССР, была запущена в 1924 году. В девяностых она прекратила свое существование. Славянский завод высоковольтных изоляторов и славянское НИИ высоких напряжений — уникальный комплекс энергетического сектора СССР. Именно здесь в 1950х годах славянские инженеры и ученые произвели поистине революционное технологическое решение проблем изоляционных качеств фарфоровых изоляторов. Тогда, в первой половине ХХ века, это научное объединение стало важнейшим в реализации программы электрификации. В девяностых коллектив НИИ разбежался. Громадный корпус НИИ, где когда то получали искусственные молнии, так и остался напоминаем из прошлого.
Краматорский ламповый завод Альфа был построен в Краматорске как филиал московского лампового завода. Именно здесь в восьмидесятых годах двадцатого века СССР начал первое производство светодиодов. В девяностых годах краматорский ламповый завод оказался никому не нужным, и сейчас от него осталась лишь память и пустые производственные корпуса. Макеевский металлургический завод был когда-то самым крупным металлургическим заводом в мире. В девяностые годы предприятие развалилось, и практически полностью остановилось к 2010 году. Сотни угольных трестов и шахт оказались не нужными в реалиях молодой независимой Украины и навсегда ушли в прошлое, унося с собой благополучие жителей шахтерских городов и поселков на Донбассе.
После того, как кризис 90-х годов уничтожил немалую часть промышленного и экономического потенциала Юго-Востока, процесс разрушения в значительной мере остановили олигархи, превратившие остатки советской промышленности в частную кормушку. Теперь война, которая уже разрушила экономику Донбасса, захлестывает и другие регионы.
По состоянию на 2010 год, в Донецкой области, оставалось менее половины действующих предприятий от тех, что работали в 1980х. Нетрудно представить эти цифры теперь. Несложно и экстраполировать ситуацию в масштабах страны по окончании войны, независимо от того, кто в этой войне победит. А вот что сложнее — так это представить источники восстановления украинской промышленности и альтернативные способы организации украинской экономики в новых условиях. Олигархов не будет, а на их место прийти некому — идея восстановления экономики за счёт иностранной помощи и инвесторов столь же абсурдна, что разговоры о репарациях с России. Скорее всего их попросту не найдется, зато нуждающиеся смогут воспользоваться безвизовым режимом и миграционными льготами для наших сограждан. Если, конечно, покинут страну раньше, чем погибнут в войне против России, которая, вероятно, будет вестись до последнего предприятия.
