Не стоит обманываться лёгким тоном статьи о будущей реальности войн, которые будут всё чаще проходить в городах. Журнал Экономист готовит нас к осознанию важного факта – место, где вы живёте, по всем правилам военной науки рассматривается как будущий театр военных действий. Как отмечено в тексте, самое здравое, что вы сможете тогда сделать, это уехать – ни защитники, ни атакующие ваш комфорт и самую жизнь в расчёт не берут.
«Города больше не существует», — сказал Дмитрий Кулеба, министр иностранных дел Украины, в апреле. К тому времени Мариуполь, расположенный на Азовском море, уже семь недель находился в осаде России — его бомбили, обстреливали артиллерией и ракетами. В следующем месяце город пал. Его мэр заявил, что было разрушено 1300 высотных зданий. Судя по спутниковым снимкам, почти половина застроенных районов города была сильно повреждена (см. карту). Довоенное население, составлявшее более 400 000 человек, сократилось более чем на 75%.
Мрачный опыт Мариуполя содержит полезные уроки для армий всего мира. Практически на протяжении всей истории генералы ненавидели перспективу ведения боевых действий в городах и старались избегать их. Об этом пишут в своей статье для Texas National Security Review пишут Дэвид Бетц из Королевского колледжа Лондона и британский подполковник Хьюго Стэнфорд-Так. Но нравится это генералам или нет, современные армии все чаще вынуждены это делать. Авторы статьи обращаются за советом к прошлому и размышляют о том, как лучше вести городские бои с помощью современного оружия.
В июле начальник генерального штаба Великобритании объявил, что британская армия, которая последние два десятилетия в основном сражалась с низкотехнологичными повстанцами, в будущем будет «делать упор на городские бои». В мае самый высокопоставленный военный в Америке, генерал Марк Милли, выступил в Военной академии США, и сказал курсантам, что им придется перестраиваться на городские условия. Он предупредил, что это изменит армию, с «огромными последствиями» для всего — от камуфляжа и оружия до дизайна транспортных средств и логистики.
Повышение внимания к городским боям вызвано несколькими причина. Во-первых, армии просто реагируют на недавнюю историю. Сражения за города занимают центральное место во многих современных войнах. Борьба за Шушу, город на спорной территории Нагорного Карабаха, стала решающим моментом в войне между Арменией и Азербайджаном в 2020 году. Завоевание Мосула в Ираке и Ракки в Сирии ознаменовало триумф Исламского государства (ИГИЛ) в 2014 году; его изгнание из этих городов коалицией во главе с американцами два года спустя ознаменовало падение джихадистов. В Украине Россия сражалась за каждую улицу при захвате не только Мариуполя, но и Северодонецка и Лисичанск в Донбассе. Украина надеется вернуть Херсон, город на юге страны.
Свою лепту вносят и более глубокие тенденции. До начала XXI века в сельской местности проживало больше людей, чем в городах. Сейчас более половины населения мира живет в городах, и ожидается, что к 2050 году эта цифра вырастет до двух третей. В некоторых местах эта цифра еще выше. Китайское вторжение на Тайвань, если оно произойдет, потребует от Народно-освободительной армии пробираться через города острова, в которых проживает 80% его населения.
Эта же историческая тенденция означает, что города становятся все больше. В 1950 году только Нью-Йорк и Токио считались «мегаполисами» с населением более 10 миллионов человек. Сегодня, по мнению Организации Объединенных Наций, таких городов 33. Хотя с древности войны велись в городах и вокруг них, лишь немногие из них были настолько большими и сложными.
В то же самое время, пока города разрастались, армии сокращались. В прошлом «массовые армии заполняли города, формируя вокруг и через них большие фронты», — отмечает Энтони Кинг из Уорикского университета, автор книги «Городская война в XXI веке». Восемьдесят лет назад почти полмиллиона человек сражались за Сталинград, довоенное население которого составляло около 400 000 человек. Сегодня это «города окружают вооруженные силы». В 2016 году штурм Мосула, города с населением 1,7 млн человек, осуществляли едва ли 100 000 военнослужащих.
Городские бои имеют репутацию особенно ожесточённых и разрушительных. В населенных пунктах много мест, где можно спрятаться, поэтому перестрелки происходят внезапно и с близкого расстояния. Здания могут быть начинены минами и минами-ловушками. Необходимость постоянно быть начеку действует солдатам на нервы. Военные действия в джунглях или лесах сопряжены с аналогичными трудностями, но в городах все усложняет присутствие гражданского населения. Как ответил один из офицеров европейской армии на вопрос о предпочтительном поле битвы: «Я могу уничтожить лес, но у меня не будет разрешения уничтожить город».
Бетонные джунгли
Одним из последствий того, что сократившиеся армии воюют в увеличившихся городах, стало частое превращение городских боёв в серию «локализованных микро-осад», как выразился Кинг. Иногда битвы идут за отдельные строения. «Одно здание может поглотить целый батальон [до 1000 солдат] за день боев», — говорит Питер Мансур, полковник в отставке, командовавший 1-й бригадой 1-й бронетанковой дивизии США в Багдаде в 2003 году.
Современное оружие в основном разрабатывалось для сражений Холодной войны на равнинах Европы. Когда оно используется в населенных пунктах, по меньшей мере, девять из десяти жертв, скорее всего, будут гражданскими лицами. Об этом говорится в докладе неправительственной организации Action on Armed Violence, которая отслеживает подобные случаи. Неизбирательные российские обстрелы разрушили не только Мариуполь, Северодонецк и многие другие небольшие города в Украине, но и Грозный в Чечне и Алеппо в Сирии.
Город с землей могут сравнять даже «умные» бомбы. В Мосуле американские авиаудары поражали здания с необычайной точностью, но повстанцы просто переходили в другие здания, которые, в свою очередь, тоже попадали под удар. В результате, отмечает майор американской армии Амос Фокс, бомбы просто следовали за врагом от дома к дому. В Мосуле было убито более 10 000 мирных жителей, из них около трети — американской коалицией.
Жители города не всегда являются пассивными сторонними наблюдателями. Джон Спенсер, майор в отставке и заведующий кафедрой изучения городских войн в американском аналитическом центре Madison Policy Forum, начал публиковать военные советы для жителей украинских городов уже через несколько дней после вторжения России 24 февраля. В июне он посетил Киев, чтобы изучить, как его защищала одна украинская бригада при поддержке гражданских добровольцев, которым в самом начале войны раздали десятки тысяч автоматов АК-47 (так в тексте –Либерал). Жители стали неформальной сетью наблюдателей, сообщая о местонахождении российских подразделений, проходящих через их районы.
Еще одной особенностью городов является то, что они имеют тенденцию уходить под землю. Марко Булмер, ученый и резервист британской армии, рассказывает, как он использовал карстовые воронки и пещеры в окрестностях Мосула. Также он, используя все — от ручных инструментов до импровизированных бурильных машин, прокладывал новые туннели, некоторые из которых были достаточно большими для транспортных средств. Самые сложные из них были оборудованы казармами, больницами и вентиляционными системами. Израильские вооруженные силы утверждают, что во время войны с ХАМАС в прошлом году они уничтожили 100 км туннелей под Газой. В Мариуполе украинские защитники в подземных сетях металлургического комбината «Азовсталь» в течение нескольких месяцев сдерживали превосходящие российские силы.
Многие из новейших технологий, от которых так зависят западные войска, просто не работают под землей, включая спутниковую навигацию и наблюдение с помощью беспилотников. На поверхности они тоже могут оказаться неэффективными. «Городские каньоны» между высокими зданиями могут создавать помехи для радиосигналов. Гражданское телевидение и радио заполняют эфир. «Главная проблема заключается в том, что в таком многолюдном, населенном и запутанном районе мы видим только то, что можем «, — говорит Галь Хирш, израильский бригадный генерал в отставке, командовавший подразделениями на Западном берегу и в Ливане. «Мы просто не в состоянии заметить большинство угроз, поскольку значительная часть врага скрыта от нас».
Такие трудности отчасти объясняют, почему американская армия до недавнего времени избегала мыслей о городских боях, считает Лиам Коллинз. Этот полковник в отставке и соавтор готовящейся к изданию книги «Понимание городской войны» говорит, что «Это не соответствует той модели войны, которую мы хотим вести. Мы хотим снова вести войну в Персидском заливе [большая часть которой проходила в открытой пустыне]». Теперь армии пришли к выводу, что городские бои, скорее всего, станут более распространенными. Они задаются вопросом, как можно использовать особенности городской войны в своих интересах.
Британская армия проанализировала, как будут выглядеть первые бои в европейской войне между НАТО и Россией и как их можно выиграть. В июне, на конференции в Королевском институте объединенных служб, отвечающий за это направление генерал-майор Джеймс Боудер описал рабочие гипотезы армии. Он предупредил, что войскам будет трудно маневрировать на открытой местности, поскольку «многоспектральные» сенсоры — спутники, которые могут видеть сквозь облака, или беспилотники, которые видят в инфракрасном диапазоне, становятся все более распространенными, а огневая мощь, которую они направляют, становится все более смертоносной. В результате перемещение между городами будет сопряжено с «беспрецедентной опасностью», — заявил генерал Боудер. Обратная сторона заключается в том, что городские районы станут «главным призом», не только из-за их политической и экономической ценности, но и, что не менее важно, как убежища от способности противника найти подразделения и нанести по ним удар. Подразумевается, что такие города, как Таллинн, Рига и Вильнюс, хотя и относительно небольшие, станут цитаделями, предоставляющими убежище армиям НАТО во время рейдов по линиям снабжения русских и подготовки контратак.
Помимо обсуждения стратегии на высоком уровне, военные думают о тактике. Один из вариантов — учиться у тех, кто имеет больший опыт ведения боевых действий в городских районах. Эяль Вейцман, британско-израильский архитектор, описал, как израильские солдаты, сражавшиеся в палестинском городе Наблус в 2002 году, использовали стратегию «хождения сквозь стены». Эта стратегия предполагает прокладывание маршрута через здания вместо использования дверей и дорог. Этот прием был впервые отмечен французскими военными теоретиками, писавшими о сражениях за Париж в 19 веке.
«Вы рассматриваете переулок подобно архитектору и градостроителю: как пространство, через которое можно пройти? Или для вас переулок это место, где ходить нельзя?» — спрашивает Авив Кошави, израильский генерал. «Враг понимает пространство в традиционной, классической манере, а я не хочу подчиняться этой интерпретации и попадать в ловушки». В результате, говорит г-н Вейцман, получилась почти постмодернистская форма ведения войны: «концепция города не просто места как места, а как самого средства ведения войны – притом средства гибкого, почти жидкого «.
Уроки прошлого
Западные армии наращивают темпы подготовки. В ходе недавних учений в Лидсе военнослужащие 21-го инженерного полка британской армии учились перемещаться по городским туннелям в условиях знойной жары, плохого освещения и воды по колено. По словам участвовавшего в учениях сержанта Дейла Моттли, последний раз британские военные инженеры проводили такие масштабные подземные перемещения во время войны в Корее.
Учения преподнесли ряд уроков. Полная темнота сделала очки ночного видения практически бесполезными, поскольку они усиливают слабый окружающий свет, который присутствует над землей даже ночью. Потревоженная застойная вода может выделять в воздух ядовитые газы, и солдаты могут быстро израсходовать весь доступный кислород. Кроме того, здесь на целых десять градусов по Цельсию холоднее. Как сказал Моттли: «Вы не сможете там двигаться быстро, если не прошли соответствующую подготовку и не провели там долгое время».
Старые способы часто оказываются наилучшими. Сержант Моттли говорит, что горное оборудование, находящееся на вооружении с 1960-х годов и перешедшее в армию из пожарной охраны, было более полезным, чем некоторые новые, более современные комплекты. Однако некоторые из старых способов сейчас запрещены. Методы, которые когда-то использовались для очистки туннелей — Америка применяла слезоточивый газ во Вьетнаме, Советы использовали различные химические вещества в Афганистане — «сегодня, скорее всего, считались бы незаконными», — пишет в книге «Подземная война» Дафне Ришмонд-Барак, автор книги. (Хотя слезоточивый газ часто применяется против протестующих внутри стран, на войне он, в основном, запрещен).
Интересен также вопрос, не является чрезмерно мрачная репутация городских боёв просто следствием недостаточного знания темы. В исследовании Кристофера Лоуренса из Института Дюпюи, который занимается сбором исторических данных о военных действиях, анализируются городские операции конца Второй мировой войны. В исследовании, среди прочих, рассмотрены три сражения за Харьков, который пострадал и в ходе нынешнего конфликта. Результаты исследования, возможно, неудивительны: города замедляли продвижение армий. Темпы продвижения войск составляли от одной трети до половины того, что было в боях на свободной от застройки местности.
Однако, города не обязательно были более смертоносными, чем другие поля боя. Потери атакующей стороны в городских операциях были не выше, чем в негородских, а потери транспортных средств были такими же или даже ниже. В более поздних городских боях — за Фаллуджу в Ираке в 2004 году или Марави на Филиппинах в 2017 году — потери атакующих были низкими, чуть более одного погибшего в день, и намного ниже, чем у обороняющихся. На самом деле, самые высокие потери в городских наступлениях несли советские или российские войска — этот факт говорит не только о городских войнах, но и о тактическом мастерстве русских.
Не похоже, что этот вид боевых действий является уникально травматичным (по крайней мере, для тех, кто носит оружие). В докладе американского аналитического центра Rand Corporation делается вывод, что в боях за Брест в Бретани в 1944 году, Манилу на Филиппинах в 1945 году или Хюэ во Вьетнаме в 1968 году уровень боевого стресса был не выше обычного (большинство мирных жителей, здраво размыслив, покинули города до начала боев). В отчете говорится, что интенсивность городских боев парадоксальным образом дает солдатам большее чувство инициативы, контроля и цели, чем у тех, кто сражается на открытой местности. Как сообщают мест, столкнувшиеся с непрерывными артобстрелами украинские войска на Донбассе говорят, что ничто не деморализует и не лишает сил так, как невозможность увидеть врага своими глазами.
Если городская война не обязательно более кровопролитна, то, может быть, она более тяжелая? Общепринятая военная мудрость гласит, что для преодоления обороняемой позиции наступающие армии должны превосходить своих противников в численности три к одному. В руководстве, опубликованном американской армией и морской пехотой в июле, отмечается, что в городских районах этот показатель может достигать 15:1.
Теоретически, такое соотношение должно означать, что меньшие силы имеют больше шансов сдержать многочисленных нападающих — как это удалось украинцам в Киеве. Но так получается не всегда. В конце концов, городские защитники сталкиваются со своими собственными дилеммами. Один батальон может защищать несколько зданий, но каждое подразделение будет с трудом видеть дальше своего окружения, оказывать поддержку другим, пополнять запасы и эвакуировать раненых. Таким образом, большое количество защитников может быть прижато к небольшому числу мест – на военном жаргоне, «фиксировано» — и либо уничтожено, либо обойдено.
«Атакующая сторона побеждала в большинстве изученных нами городских сражений», — говорит Стюарт Лайл, эксперт по городскому хозяйству из британской Лаборатории оборонной науки и техники. Г-н Бетц и полковник Стэнфорд-Так указывают на сражения за Аахен, Гронинген и Медичину в 1944-45 годах, где небольшие атакующие силы победили более крупных защитников, часто с очень низкими потерями, причём в последнем случае — за считанные часы.
Во всех этих случаях все зависело не столько от городской местности, сколько от продуманной тактики, которая применима как за пределами городов, так и в них. Быстрые, мощные и многосторонние наступления могут парализовать процесс принятия решений противником. Жизненно важное значение имеет взаимодействие родов войск, в котором пехота, бронетехника, артиллерия и авиация работают как одно целое.
Танки, которые часто считаются неприспособленными для узких, заваленных мусором городских улиц, часто оказываются незаменимыми. Полковник Мансур вспоминает, что во время боев за Садр-Сити в Багдаде шиитские боевики с помощью гранатометов в течение недели уничтожили шесть легких бронемашин Stryker. Американское командование было вынуждено послать гораздо более крупные танки Abrams, «которые обеспечили необходимое нашим войскам превосходство для удержания района». Крайне важен элемент неожиданности: американская военная наука с неодобрением вспоминает то, как было упущено проникновение вьетконговцев в Хюэ в 1968 году перед новогодним наступлением Тет.
Так или иначе, и те, кто видит в городах решающие поля сражений следующей большой войны, и те, кто рассматривает их как разрушительные катастрофы, которых следует избегать любой ценой, сходятся в одном: хотя за последние два десятилетия многое было забыто, основы городской войны не новы. С древности города становились ареной боёв как на земле, так под ней. И советские, и западные военные глубоко задумывались о потенциальной битве за Берлин на случай, если холодная война станет горячей. «Все это уже изучалось раньше», — говорит полковник Коллинз. «Мы просто не учим историю, и это, наверное, самое большое разочарование».
