Договоренности о встрече президентов США и КНР (Си Цзиньпин планирует посетить США в декабре) вызвали мощную волну антикитайских публикаций в западных СМИ. Атмосфера напоминает ту, которая сложилась в американо-российских отношениях накануне встречи президентов Байдена и Путина. Как известно, итогом встречи стала война. Тон публикаций накануне встречи Байдена и Си в целом такой же, вот только градус повыше и истерика помасштабней. А так, в ходе встречи, президенты РФ и США так же озвучили угрозы, и не нашли никакой основы для будущего консенсуса.
Вот только не было понятно, где в случае конфликта КНР-США окажется Украина? Тайвань, о котором говорят уже не первый год, представляет слишком большую ценность для Китая. Да и к берегам КНР слишком близко. То есть в случае какой-либо заварушки под угрозу попадает фактически вся китайская логистика, и Пекин этого допустить не может никак.
Впрочем, об этом поговорим позже в тексте. Пока остановимся на антикитайской кампании. NYT, в частности, вернула на первую страницу своего сайта статью «Искусство рассказывать запрещенные истории» о китайском писателе-диссиденте Мужуне Сюэцуне. Он некогда получил Госпремию как автор журналистского расследования финансовой пирамиды в провинции «В отсутствие средств к спасению», но подобно своим советским коллегам из брежневской эпохи запутался между кураторами, продвинутой средой и личными амбициями. Речь, которую он собирался произнести в день получения премии, так активно разоблачала коррупцию, что по мнению властей перешла из разряда критики в разряд критиканства. И спецслужбы ее зарезали, то бишь запретили с ней выступать.
А дальше пошло-поехало. Хоть сравнивай с биографией писателя Солженицына, хоть с судьбой сценариста и барда Александра Галича. Запрет на публикации, обрушившаяся на успешного хипстера бедность. Раньше писатель жил в Тибете и на тропическом острове Хайнань, но последние годы вынужден был прятаться в пролетарских пригородах Пекина. Его забанили в Вейбо. Уверен, если бы соцсети существовали во времена Никиты Хрущева, то Солженицына, имевшего бы там миллионы подписчиков, тоже бы забанили. Теперь писатель живет в Австралии — в новой холодной войне это как Мюнхен.
Трудно не посочувствовать китайскому писателю и журналисту, окончательно попавшему в опалу после поездки инкогнито в Ухань, чтобы рассказать правду о жизни в карантинном городе. Невозможно не назвать эту журналистскую работу профессиональным подвигом. Однако представьте, что произошло бы с тем, кто рискнул бы раскрыть ковидные тайны в любой другой стране мира. Это особенно актуально для тех, где сильное государство, например, в России или США. Преследование диссидента-писателя и журналиста с последующим уходом на Запад не имеет сравнения с репрессиями в отношении диссидентов, которые происходят в других странах, например, в Украине. Даже с учетом того, что мировые СМИ считают гражданские свободы на Украине более устойчивыми, чем до так называемой Революции Достоинства, когда даже приготовить яичницу на Вечном огне было невозможно. Они не обсуждали бы убийство Олеся Бузины, по крайней мере, пока.
Впрочем, недостаток демократии – это всего лишь разминка. На сайте Совета по международным отношениям можно узнать, что Китай пытается распространить свою цензуру и на США, используя методы лоббирования, взяток и попыток выкупа долей в СМИ. И даже – о, Боже, США так никогда не поступали – вмешиваются в выборы в США. Но это пока не подтверждено. Однако в Австралии и Новой Зеландии якобы уже поймали китайцев за этим. Помните, как во время Майдана СБУ остановила автомобиль, доставивший дипломатический груз из США в офис Батькивщина на Туровской улице? Там обнаружили три миллиона наличных долларов? Так вот, там все вышло как-то похоже, только не так нагло – через безнал и через донаты из офшоров.
Но ведь поддержка евроинтеграции Украины – это совсем не то же самое, что лоббирование китайских экономических интересов. Евроинтеграция – благородное дело, несмотря на все жертвы, которые она унесла. Ведь необходимо сдерживать Россию и Китай. И поэтому те, кто оспаривает эту идею, будут устранены, как упомянутый выше Мужун Сюэцун. Правда, но только правда, а не как у китайских диссидентов.
Кстати, опубликованный Либералом текст об Эритрее «Невероятный триумф африканского Ким Чен Ына» — это того же разряда наброс. Ведь именно в Китае был создан диктаторский режим, который стал форпостом китайского влияния в Африке.
Newsweek, в свою очередь, опубликовал статью конгрессмена-республиканца Майкла Гааллахера под названием «Американское влияние в Латинской Америке необходимо как никогда раньше. Теперь для борьбы с Китаем». Как утверждает автор, если вы пройдете через Панамский канал, то покажется, что вы уже в Китае. Порты с обеих сторон принадлежат китайцам, суда, грузы, инфраструктура – все под контролем Китая. Даже телекоммуникационная инфраструктура в Панаме – Huawei. И не просто китайская, а подпадающая под санкции. Правительство тоже под контролем Китая, ведь кто платит, тот и диктует условия.
А далее – «Один пояс, один путь», о котором Галлахер говорит прямо, представляет угрозу, более серьезную, чем даже китайские амбиции в области электроники и интернета нового поколения. Это логистические коридоры, на которых держится вся атлантическая цивилизация еще со времен пиратства и работорговли. Если США потеряют контроль над Латинской Америкой, то они могут ужаться со своим влиянием от мирового гегемона к положению нынешней России. Иными словами, они могут начать терять региональное влияние.
Таким образом, согласно мнению республиканского конгрессмена (чье мнение опубликовал Newsweek, демократическое издание в целом), в Латинской Америке необходимо сопротивляться китайскому влиянию, подобно тому, как это делали во времена Кастро против СССР. Это означает, что необходимо поддерживать различные группы и режимы силой спецслужб. Это отличается от ситуации в Украине, которую мог бы рассмотреть Евросоюз, так как Латинская Америка находится прямо у порога.
Однако, конечно, все страны, в которых Китай способствует приходу своих союзников к власти, также подвергаются риску. Таким образом, следует искать новые «Украины», где Китай мог бы вмешаться, и где можно было бы организовать сопротивление через посредничество других стран.
Первым кандидатом на роль, которую Китай мог бы играть в поддержке и поддержке режимов в других странах, была Малайзия. Китай планировал создать производство микрочипов в Малайзии, чтобы разорвать тайваньскую монополию в этой области. Этот проект включал в себя импорт литографического оборудования от нидерландской компании ASML. Однако этот план был отменен, когда малайзийский пилот, судя по всему, потерял рассудок и устроил катастрофу с малайзийским боингом в Гималаях. В результате этой катастрофы погибло руководство госкорпорации China Semiconductors и часть топ-менеджмента China Telecom. Пекин осознал важность Малакского пролива как пути в Индийский океан и отказался от своих планов в Малайзии, решив разрабатывать собственные литографические машины.
Следующей кандидатурой была Мьянма, где китайские военные поддерживали хунту и жестоко подавляли протесты. Однако Мьянма — это страна с богатой буддистской историей, где изучение боевых искусств имеет давние традиции. Полиция и армия набираются среди местного населения, и это делает их более компетентными в подавлении протестов. Эта страна также стала местом геноцида мусульман и жестоких действий против хипстерских протестов.
Но, вот, когда Китай готовится взять новый рубеж, выстраивая свою логистическую инфраструктуру «Пояс и путь» — Мальдивы, такой вариант начинает наклевываться. Борьба за архипелаг из атоллов с населением в полмиллиона, исповедующих ислам жителей, лежащий между уже взятой под китайский логистический контроль Шри Ланкой (Китай контролирует главные порты страны) и ключевой для КНР Африкой, увенчалась большой китайской победой. Там, после почти месяца подсчета голосов, победителем президентских выборов был объявлен дружественный Китаю мэр столицы Мале Мохамед Муизу. На посту мэра он привлек в столицу китайские инвестиции, организовал косметическую джентрификацию, что мило туземному человеку, особенно на первых порах. Потом оказывается, что в джентрифицированном мире за все приходится платить, и чаще двойную цену. Но не это главное. Основным тезисом избирательной кампании Муизу стало «Индия — вон»!
При этом, Мальдивы, живущие в основном туризмом и рыбной ловлей, зависимы от Индии не меньше, чем от Китая. Даже больше. Это не Шри Ланка, враждующая с Индией со времен Рамаяны, и вплоть до тамильских войн второй половины ХХ века. На Шри Ланке — там и индуистско-буддийский межконфессиональный конфликт замешан, и война за храм зуба Будды, и ракшасы, с которыми воевал Рама — это тоже Шри Ланка. А вот у мусульманских Мальдивов с сильным соседом проще. В конце концов, и в Индии проживает 250 миллионов мусульман, и какие бы речи ни произносили в адрес мусульманской общины отдельные индийские политики и даже президент, мусульмане — это влиятельный участник индийского общества. И на внешнем контуре лояльные мусульмане работают на интересы Индии. В том же Туркменистане, например. А значит и выступать в качестве инструмента индийской экспансии мусульманское сообщество тоже тоже может. И организовать по мусульманской линии отпор союзу безбожного китайца и хлыщеватого столичного прогрессиста Индия конечно же сможет. А дальше — дело техники. Главное — это заманить на Мальдивы НОАК (Народно-освободительная армия Китая), и постепенно нагнетать градус, как это делалось в Украине.
При этом рядом с Мальдивами находится архипелаг Чагос — британский Крымнаш. Даже пожестче. В 1968 году, когда британская колония Маврикий получила независимость от Британии, Лондон решил оставить архипелаг себе. Ибо британская земля, кровь проливали, и Диего-Гарсия — остров британских моряков. По итогам спора — парламент Маврикия (второй по индексу человеческого развития страны в Африке) революционен настолько, что социал-демократы считаются там право-центристской партией — вопрос о принадлежности Чагоса дошел до Международного суда ООН, который поддержал в этом вопросе коренное население острова. И Генеральная ассамблея ООН поддержала Маврикий. Только 6 стран проголосовали против, среди них Британия и США, удерживающие там свои базы. Население Чагоса насильственно депортировано в основном на Маврикий и Сейшелы. Въезд на территорию архипелага был для них запрещен, а атоллы заселены 3 тысячами британских и американских военных. После решения суда, впрочем, британцы разрешили местным раз в году посещать родные острова, и даже говорят о возможном их возврате, при условии сохранения баз. Чагос и Маврикий лежат между Мальдивами и Африкой. Любой шум в регионе способен уничтожить китайский пояс и китайский путь, начинающиеся в Африке. С африканских ресурсов. А теперь давайте масштабируем нынешнюю войну в Черном море на Индийский океан. Ведь не даром мировые, и прежде всего британские СМИ так много внимания уделяют именно военно-морскому аспекту украины-российского конфликта. Атаки плавучих дронов и в целом стратегии комариных флотов, способных парализовать функционирование самого дорогого и оснащенного военного флота. Того, который Китай последние десятилетия так активно создавал. Роботов, правда, он тоже строил, и является мировым лидером в беспилотной авиации и электромоторах.
Все это, впрочем, вовсе не означает, что война с Западом выгодна Китаю. Скорее наоборот. Запад заинтересован в сохранении гегемонии, постепенно уходящей из под ног в силу естественных причин. А потому за ее сохранение он готов даже воевать. Пекин же заинтересован в наследовании западных наук, технологий, организации управления. Собственно, западная наука и инженерия без китайского научно-технического пехотинца прекратит существование точно также, как советские после отъезда евреев. При этом, как и в случае советских евреев, китайский ученный рассматривается как потенциально нелояльный специалист, А потому там, где существует допуск, он редко привлекается на руководящие должности. Что конечно же означает, что в случае интересных карьерных предложений, он с легкостью покинет Запад и поедет работать в Китай. В то же время индиец, в силу куда меньшей привлекательности Индии как страны, скорее останется на Западе. Впрочем, и карьеру индийцу так не ограничивают, как китайским коллегам. Наоборот, индийцы все чаще занимают высокие должности а западных корпорациях, и даже правительствах.
Войну в Украине нередко называют детонатором мировой войны. Отчасти это правильно, но все же не совсем так. НАТО, Россия — все это парадигма ХХ века. Мировая война ХХI века уже невозможна без участия Китая. И начнётся она с войны Запада и Китая, а закончится войной Китая и Индии. За наследство Запада. И вестись она будет не за территории, даже не за нефть, но за место на мировом рынке и логистические коридоры. И чем отчаяннее западная цивилизация будет бороться за глобальную гегемонию, тем скорее она уступит свое лидерство. Мальдивы — первая точка на карте, где интересы Индии и Китая сталкиваются со всей жесткостью. Пекин, разумеется, десять раз подумает, прежде, чем ввязываться в драчку в Индийском океане. Ведь Индийский океан — логистическая магистраль по поставке ископаемых из Африки для нужд высокотехнологической промышленности. А значит китайскому руководству придётся сделать все, чтобы лозунг Мохамеда Муизу «Индия — вон» остался лозунгом. Вот только вопрос — сможет ли президент Си Цзиньпин наступить на горло собственным маккиавелианским амбициям.
