Официальные социологические службы в РФ фиксируют снижение социальной напряженности в субъектах федерации и почти полное отсутствие конфликтов между гражданами и организациями. По версии исследовательских центров, вся страна сплотилась вокруг президента и армии. Однако даже беглого взгляда на происходящее в различных областях и республиках РФ достаточно, чтобы понять, что на деле страна стремительно регионализируется.
Сочетание консервативной и националистической повестки, то есть философии запретов, провоцирует власти областей и республик постоянно инициировать и претворять в жизнь законодательные инициативы, которые, с одной стороны, лежат в рамках поощряемой государством правой повестки, но в то же время оказываются совершенно неприемлемыми для других субъектов федерации. А в рамках местного правого дискурса — так вообще сатанинскими. Например, во Владимирской области 22 октября запретили ношение в школах хиджабов и никабов, что вызвало возмущение представителей традиционно мусульманских республик. О том, что владимирские власти запретили ношение в школах не только никабов и хиджабов, но и любой религиозной символики, противники данного законодательного акта умышленно умолчали.
Ряд регионов вводит запреты (например, Якутия) и существенные ограничения (Вологодская область) на торговлю алкоголем. Совершенно по-разному субъекты федерации подходят и к решению таких, казалось бы, далёких друг от друга проблем, как езда на электросамокатах и возможность проведения абортов в частных клиниках.
Региональные выплаты мобилизованным, контрактникам и добровольцам СВО зависят от областных бюджетов и процентного соотношения числа контрактников к общей доле мужского населения. Парадоксально, что чем больше жителей того или иного региона подписывают контракты с Министерством обороны, тем меньше становятся местные выплаты и льготы.
На первый взгляд может показаться, что СВО сплачивает россиян вокруг власти и становится гарантом внутреннего единства. Ведь ещё вчера вся Россия, сидя у голубых экранов, ужасалась обстрелам Брянска и Белгорода, вторжению ВСУ в Курскую область. Однако это сильно упрощённая картина. Области РФ, расположенные в непосредственной близости от украинско-российской границы и регулярно подвергающиеся обстрелам ВСУ, выживают совсем иначе, чем другие регионы страны.
Участие центральной власти в управлении такими регионами ограничивается в основном военной составляющей, а потому жителям остаётся надеяться только на местные власти и волонтёров. При всех обещаниях центра, обеспечение убежищ, пунктов временного размещения, доставка еды и другой гуманитарной помощи, а также их создание и функционирование лежат именно на местной власти. Риторика центра, сколь бы утешительной и комплиментарной по отношению к жителям она ни была, не даёт им ни надежды, ни ощущения стабильности. Такая же проблема и у жителей регионов, страдающих от различных стихийных бедствий – весенние потопы в Орске, Оренбурге и других городах Урала доказывают жителям, что никто, кроме них самих, их проблемы решать не собирается, поэтому нужно добиваться более вменяемой местной власти, да и вообще стараться жить своим умом.
В то же время в регионах РФ, страдающих от стихийных бедствий и обстрелов, растёт недовольство привилегиями, которыми государство наделяет жителей присоединённых в 2023 году областей и районов Украины. Восстановительные работы в Мариуполе, при всём сочувствии к его жителям, кажутся пострадавшим, в том числе от действий ВСУ, регионам чрезмерными по сравнению с той поддержкой, которую власти оказывают им.
Даже вполне патриотические телеграм-каналы всё чаще критикуют власти. И дело не только в миграционной политике, активно обсуждаемой подавляющим большинством Z-блогеров. Всё больше разочарования вызывает как присоединение новых территорий в 2023 году, так и поддержка их жителей.
Речь идёт о противопоставлении стойкости жителей самопровозглашённых ДНР и ЛНР остальным жителям РФ. Просто представьте себя, например, на месте питерца, убеждённого в своём культурном превосходстве, обеспеченного историей города, правильным выговором и статусом. Увидеть в качестве образца русского человека, неправильно произносящего букву «г», для него крайне неприятно. В рамках этой логики восемь лет непризнания, делавших жизнь граждан этих самопровозглашённых республик очень трудной, вдруг превращаются в забытую историю: теперь они такие же граждане России.
А если развивать эту логику дальше, то становится непонятно, почему республики на Донбассе сохранили свои прежние названия: «Почему Донецкая и Луганская народные республики? Почему не области? Что это за народы такие “донецкие” и “луганские”?» — часто задаются вопросами авторы московских телеграм-каналов не только оппозиционного, но и вполне провластного толка.
Да и в самой зоне боевых действий всё чаще возникают прецеденты, свидетельствующие об определённом непонимании между российскими военными и местными ополченцами, ставшими теперь офицерами ВС РФ. Командиры и солдаты РФ часто не понимают местную специфику и не готовы её понимать. Жертвами этого стали целый ряд культовых в Донецке и Луганске ополченцев: Игорь Мангушев («Берег»), якобы не нашедший общий язык с представителями одной из ЧВК и при не до конца выясненных обстоятельствах получивший пулю в голову; ополченец из США Рассел Бентли («Техас»), замученный до смерти разведчиками одной из регулярных частей Минобороны РФ; Андрей Морозов («Мурз»), ополченец с 2014 года и автор популярного Z-блога «Нам пишут из Янины», покончивший с собой после «травли» журналистов с «большой земли».
Особое возмущение вызвала история с уничтожением отряда операторов БПЛА «Эрнеста» (Сергей Грицай) и «Гудвина» (Дмитрий Лысаковский). Незадолго до смерти прибывшие из России «Эрнест» и «Гудвин» (последний, отметим, прибыл на фронт из колонии, где отбывал срок по обвинению в рейдерском захвате) публично обвинили своего непосредственного командира, героя ДНР Игоря Пузика («Злой»), в торговле наркотиками и работе на ВСУ. По версии российских военкоров, в ответ Пузик специально отправил их на смерть. Дело о гибели «Эрнеста» и «Гудвина» возбудил Следственный комитет РФ, а министр обороны Белоусов взял его под личный контроль. Тем не менее ясно, что, скорее всего, справедливость и истина в этом и других вышеупомянутых историях так и не будут установлены. Вместо истины в последней инстанции место займут противоречивые слухи и сплетни, с взаимными обвинениями и диким новоязом вроде термина «криптобандеровцы».
Впрочем, принять находящиеся под контролем РФ Донецк, Луганск, а также всё ещё вожделенные для Кремля Херсон и Запорожье, со всем их неканоническим говором и «криптобандеровским» стремлением к региональной идентичности, для жителя столицы всё же проще, чем найти общий язык с полноценным россиянином из мусульманской Чечни или буддийской Бурятии. Ведь даже буддизм в Москве имеет такое же отношение к буддизму в Улан-Удэ, как буддизм, практикуемый в богемных кварталах Амстердама, к буддизму Шаолиня.
Такое положение вещей очевидно идёт вразрез с официальной управленческой доктриной РФ, основанной на укреплении вертикали власти, то есть с философией сильного государства, которую путинская администрация исповедует с первых дней. Указ о создании семи федеральных округов, руководимых губернаторами, подчинёнными президенту, стал одной из первых государственных инициатив Путина.
Не прошло и двух месяцев с момента назначения Владимира Путина исполняющим обязанности президента РФ, как в прессе было опубликовано открытое письмо Бориса Березовского президенту. Олигарх номер один, лично руководивший «кастингом» на роль преемника, призвал путинскую администрацию пересмотреть указ, а вместе с ним и прочие законопроекты, направленные на усиление властной вертикали. По мнению Березовского, эти инициативы должны были принести больше вреда, чем пользы. «Предлагаемые меры, — писал БАБ, — усиливают контроль сверху, но ослабляют обратную связь снизу вверх за счёт снижения самостоятельности местной власти».
Путин ответил на это равноудалением олигархов. Именно в этот момент в РФ произошёл тот самый правый поворот с камланием над останками царской семьи, объединением РПЦ и Русской православной церкви за рубежом, канонизацией царя Николая II как страстотерпца и восхвалением черносотенных держиморд, многократно высмеиваемых ещё с пушкинских времён.
Логика Березовского тогда строилась на признании сложности и разнообразия российского общества. Ведь Дагестан невозможно заставить жить, как Санкт-Петербург, а Петербург — как Дагестан. И главное, не нужно. Следовательно, вместо навязывания регионам единой законодательной матрицы, государству следовало бы, наоборот, расширять возможности регионов реализовывать самостоятельную политику.
Но как бы ни было велико желание властей установить унитарные порядки, жизнь во всём своём многообразии всё равно будет пробиваться наружу. Иногда это будет попросту шокировать. Например, история с Сергеем Журавлём, подростком из Астрахани, который сжёг Коран. После этого он был похищен полицейскими из Чеченской республики, помещён в СИЗО, где подвергался пыткам, в том числе был избит лично сыном президента Чечни. Пытки прекратились только после того, как он принял ислам. Однако это не уберегло его от тюремного срока за пресловутое разжигание.
Окончание СВО, которое рано или поздно наступит, лишь ужесточит противоречия. Ведь её участники вернутся не оловянными солдатиками империи, одинаковыми друг от друга лишь родом войск и званием. Например, бывшего бойца «Ахмат-сила» не заставить снять хиджаб с дочери никаким законодательством, даже если он будет жить и учиться во Владимирской области. При этом противостоять ему в этом споре может такой же ветеран СВО, но, например, из «Вагнера».
Существует ли выход из сложившегося положения? С либеральной точки зрения — да. Вот только речь не о том, чтобы продолжать «лупасить» общество палкой по голове, как этого требует правая политическая традиция, а о возвращении к либеральной позиции. Не сопротивляться противоположным законодательным инициативам из Владимира и Грозного, а отнестись к их наличию с пониманием и уважением к праву на региональную идентичность.
Иначе всё закончится так, как в Украине, которая могла бы точно избежать своих проблем, если бы отказалась от пресловутого унитаризма. Ведь, как показывает пример нашей страны, унитаризм никого и ничего не способен собрать в единое целое, просто потому, что единое целое не формируется указами сверху.
