Как известно, перед началом Первой Мировой все стороны были уверены, что боевые действия продлятся, максимум, до начала следующего года. Дальше ожидались мирные переговоры с учётом достигнутых на полях сражений результатов, как думали в штабах, непременно блестящих. Последовавшая мясорубка завершила в Европе эру модерна, подорвала веру в человеческий разум и поглотила три империи. Названная в западноевропейской традиции Великой, эта война началась с жестокой переоценки и недооценки себя и противника в обоих лагерях. Для войны это обычное дело.
Прошедшие три месяца российско-украинской войны показывают такие же просчёты. Российское руководство всерьёз рассчитывало на силу с твоей армии и недооценивало моральное состояние украинского государства. За спиной Украины стоял Запад, который не ограничился только моральной поддержкой, но и действенно оказал материальную и организационную помощь. Скорее всего, важнейшие члены Североатлантического альянса заранее обещали помощь, что позволило Украине выдержать первый удар и не прогнуться психологически. Невзирая на попытки отрицать очевидное, эта стойкость привела российскую власть в известную растерянность и вынудила искать другие подходы.
С другой стороны, западные союзники Украины в свою очередь недооценили состояние российской экономики. Серьёзнейший (и явно согласованный заранее) санкционный удар, аресты активов, уход западных компаний с российского рынка не стали сокрушительными. Это, в свою очередь, удивило Запад. Официальная риторика не стала озвучивать удивление (зато это было сделано в статьях ведущих СМИ вроде Экономиста), однако речи о скором обрушении российского режима из-за экономических трудностей утихли. Россия сумела перестроиться, сменить тактику и теперь рассчитывает на более медленное наступление, хотя оно и сопряжено с огромными жертвами среди украинских и российских военных, а главное, мирного населения. Руководство РФ всё ещё надеется добиться состояния, которое можно будет уверенно назвать победой в войне.
Как ни странно, сила как одной, так и второй стороны оказалась основана на либеральном подходе, который предполагает более эффективную реализацию человеческого потенциала. Общим местом в западном анализе действий российской армии считается слабость её организационной структуры, которые излишне вертикально интегрирована. Эта жёсткая вертикаль подчинения характерна не только для российской армии, но и для гражданского управления. В такой системе ответственность перекладывается на вышестоящие уровни, а инициатива командиров среднего и нижнего звена подавляется. В таких условиях важнейшим фактором карьеры является личная лояльность начальству, а вовсе не достижения на вверенном участке. Это приводит к чудовищной неповоротливость как государственной, так и военной машины России.
Относительные успехи украинской армии в борьбе с технически превосходящим и владеющим инициативой противником та же западная аналитика объясняет внедрением НАТОвских методологий командования, которые так и называются Mission Command. Идеи, стоящие за Mission Command, стали реализовываться в армиях НАТО начиная с 1970-х годов. Военные могут ссылаться на анализ опыта наполеоновских кампаний, но вероятнее всего, это стало следствием переноса концепций «бирюзовых организаций», разработанных на Западе в то же время.
Сутью «бирюзового» управления является отход от жёстких формализованных структур и писанных уставов при сохранении неявной организующей цели. Устав и задачи у таких организаций есть, лидерство и структура руководства в них существуют, но они не прописаны в виде скучных длинных списков. Сотрудники каждого звена (хотя слово «звено» не очень применимо к бирюзовой компании) имеют своё представление о том, как достигать целей в поле своих возможностей и сами выбирают путь к достижению этих целей. Они постоянно советуются со своими непосредственными коллегами, устанавливая горизонтальные и вертикальные связи. Это позволяет наиболее эффективно использовать способности сотрудников и возможности, которые предоставляет конъюнктура. С точки зрения консерватора-охранителя российского разлива, это сущий либеральный бедлам и какая-то сказочка о розовых пони. Однако правда в том, что в российском руководстве наиболее сильно себя показал так называемый либеральный экономический блок во главе с Г.Грефом и Э.Набиуллиной. Греф лично продвигал внедрение «бирюзового» менеджмента в государственном Сбербанке.
Охранитель видит общество в качестве идеальной пирамидальной структуры с императором наверху и беспрекословно подчиняющимся народом внизу. Себя они видят в привилегированных верхних и средних слоях пирамиды (с бонусами, но без особой ответственности). В упомянутых бизнес-теориях такой стиль организации называется «красным». Проблемой «красного» стиля называется большая сложность масштабирования при росте компании. Ответственность и инициатива начинают уходить на верхние уровни, а огромная потенциальная энергия участников организации расходуются на иерархические игры. Нетрудно заметить полную аналогию между бизнес-концепциями и анализом действий армий. На реальном поле боя столкнулись разные школы менеджмента.
Конечно, мы не станем делать вывод, что Давид обязательно победит Голиафа. Численность и логистика всё ещё являются определяющими факторами в военных противостояниях. Украинская армия далеко не вся перешла на новые рельсы, да и Россия получила время для реорганизации своей. Однако можно констатировать, что эта война уже показала – без передового либерального подхода всякое дело будет проигрывать.
